LP (винил): Берман Лазарь "Лист: Годы странствий" (4LP box)

Временно нет в наличии 
 

Издательство: Мелодия, 1978

Вес: 1000 г.

Описание:
Чёрный винил, коробка из 4-х пластинок, МОЗГ.


I сторона
Год первый. Швейцария
1. Часовня Вильгельма Телля
2. На Валленштадгском озере
3. Пастораль
4. У родника
5. Гроза

II сторона
6. Долина Обермана
7. Эклога
8. Тоска по родине

III сторона
9. Женевские колокола, ноктюрн
Год второй. Италия
1. Обручение
2. Мыслитель
3. Канцонетта Сальватора Розы

IV сторона
4. Сонет Петрарки № 47
5. Сонет Петрарки № 104
6. Сонет Петрарки № 123

V сторона
7. После прочтения Данте, фантазия-соната
Дополнение ко второму «Году странствий». Венеция и Неаполь
1. Гондольера

VI сторона
2. Канцона
3. Тарантелла
Год третий
1. Angelus!

VII сторона
2. У кипарисов виллы д’Эсте. Тренодия (Andante)
3. У кипарисов виллы д’Эсте.
Тренодия (Andante non troppo lento)
4. Фонтаны виллы д’Эсте

VIII сторона
5. Sunt lacrymae rerum (в венгерском стиле)
6. Похоронный марш
7. Sursum corda

Лазарь Берман (ф-но)

Среди обширного фортепианного наследия Ф. Листа цикл пьес «Годы странствий» занимает совершенно особое место. Лист писал его на протяжении сорока лет. Первые замыслы пьес, вошедших в цикл, относятся к началу тридцатых годов прошлого столетия, последние получили полное осуществление лишь в 1883 году, то есть за три года до смерти композитора. Пожалуй, ни над одним своим произведением не трудился Лист так долго и так много, как над этим циклом.
По «Годам странствий» можно проследить не только рост и формирование внутреннего мира композитора, но и противоречия его мировоззрения, не только становление его пианистического стиля, во в всю его последующую эволюцию.
Мысль о музыкальном воплощении своих впечатлений от путешествий по различным странам и, главное, мысль об издании специальных сборников, объединенных одним общим заглавием и представляющих собой своеобразный музыкальный дневник путешествий, зародилась у Листа не сразу. Сперва Лист пишет лишь отдельные пьесы, отображающие те или иные жизненные события, коллизии и впечатления. Так, например, в 1834 году возникает «Лион», первая по времени создания пьеса (из числа вошедших впоследствии в первоначальную редакцию цикла), являющаяся непосредственным откликом молодого Листа на восстание лионских рабочих. Затем, в 1835—1836 годах, Лист пишет большую часть пьес, связанных со швейцарскими впечатлениями, и постепенно издает их под различными наименованиями.
Около 1840 года появляется сборник из семи пьес («Лион», «Валленштадтское озеро», «У родника», «Колокола Женевы», «Долина Обермана», «Часовня Вильгельма Телля», «Псалом») под общим заглавием: «Первый год странствий. Швейцария».
Это заглавие не оставляет сомнений в том, что название «Годы странствий» возникло у Листа еще в конце тридцатых годов, скорее всего в период пребывания в Италии в 1837— 1839 годах, и что Лист, обозначив появившиеся пьесы как «Первый год странствий», тем самым указал на свое намерение продолжить работу над циклом (в частности, как это явствует из его переписки, издать сборник пьес, состоящий музыкальных зарисовок итальянских впечатлений).
Во время путешествий по Швейцарии у Листа возникли еще девять пьес, составивших впоследствии особую группу произведений под названием «Цветы альпийских мелодий». Эта группа цикла содержит обработки швейцарских народных песен (пастушеские песни, мелодии альпийских рожков и т. п.), которые Лист частично заимствовал в сборниках швейцарских народных песен, частично записал сам во время своих странствий. Все девять пьес вышли вместе как «Второй год странствий».
В 1842 году все вышеназванные пьесы (кроме «Романтической фантазии на две швейцарские темы») появились вместе в одном сборнике под общим заглавием «Альбом путешественника», ранее уже использованном по отношению к небольшой группе произведений. Этот сборник, в котором Лист словно показывает, как человек в годы странствий изучает чужую жизнь, как с помощью приобретенного опыта он превращает мир внешнего бытия во «внутреннее переживание», подразделяется на три части. В первый раздел, озаглавленный Листом «Впечатления и поэтические переживания», входят семь пьес (те самые, которые были опубликованы около 1840 г.).
Второй раздел, озаглавленный Листом «Цветы альпийских мелодий», содержит девять пьес В третий раздел, озаглавленный «Парафразы», Листом были включены три пьесы на швейцарские мелодии, которые вышли отдельным изданием еще в 1836 году (и несколько позднее, вместе с «Романтической фантазией на две швейцарские темы», под названием «Альбом путешественника»).
Всем пьесам первого раздела предпосланы поэтические эпиграфы (взятые в основном из «Паломничества Чайльд Гарольда» Байрона), а перед одной из пьес — «Долиной Обермапа» — помещен большой фрагмент романа французского писателя Э. Сеяанкура «Оберман», содержащий характеристику швейцарских пастушеских песен. Всему альбому в целом предпослано специальное предисловие Листа, разъясняющее цели и характер издания и содержащее ряд интересных мыслей о программности и выражении национального характера в музыке.
«Около года тому назад, — пишет Лист в предисловии, я опубликовал три швейцарские песни под названием «Альбом путешественника». Эти пьесы являются лишь разрозненными отрывками сборника, который под общим названием «Альбом путешественника» объединит большую часть того, что я напишу для фортепиано в течение ряда лет.
Объездив в последнее время много новых стран, много различных городов, мест, прославленных в истории и поэзии, почувствовав, что различные виды природы и связанные с ней сцены не проходили перед моими глазами как бесплодные видения, а глубоко волновали мою душу, что между ними и мною устанавливалась какая-то смутная, но непосредственная связь, неопределенное, но вполне реальное отношение, необъяснимая, но верная взаимосвязь, я попробовал выразить в музыке наиболее сильные из моих чувств и наиболее яркие из моих впечатлений.
Как только я начал работу, воспоминания нахлынули на меня; разрозненные образы и мысли как-то естественно соединились между собою, пришли в определенный порядок; я продолжал писать; сначала у меня не было никакого твердо установленного плана, но скоро значительная часть этого первого года оказалась законченной, и я наметил план и построение всего произведения.
Оно будет делиться на две части. В первую часть войдет ряд пьес, которые, не ограничиваясь какой-либо заранее установленной схемой, не замыкаясь в какое-нибудь определенное оформление, будут следовать ритмам, движениям, образам, наиболее ярко выражающим мечтательность, страсть или мысль, вдохновившую их.
Вторая часть будет состоять из серии мелодий (пастушеские песни, баркаролы, тарантеллы, канцоны, церковные песни, венгерские песни я танцы, мазурки, болеро и т. д.), которые я постараюсь, насколько сумею, развить в манере, свойственной каждой из них, и которые будут характеризовать среду, где я жил, особенности страны, национальный гений, которому эти мелодии принадлежат.
Внутренний и поэтический смысл вещей, духовная сущность, которая заключена во всем, как мне кажется, проявляется особенно в созданиях искусства, которые красотой формы пробуждают в нашей душе чувства я мысля. Несмотря па то, что музыка — наименее пластичное из искусств, она, однако, тоже имеет свою форму, и надо сказать, что ее не без основания определяют как архитектуру звуков. Но как архитектура, кроме различных стилей — тосканского, ионического, коринфского и т. д., — имеет еще свою мысль, языческую или христианскую, сладострастную или мистическую, воинственную или коммерческую, так же, а может быть, еще сильнее, музыка имеет свою скрытую мысль, свои идеальный смысл, которого большинство, по правде говоря, и не подозревает, так как большинство в своих суждениях об искусстве не поднимается выше легкой и поверхностной оценки.
По мере развития инструментальной музыки, ее освобождения от первых пут, она обнаруживает тенденцию проникнуться все более и более тем идеальным смыслом, который раньше являлся признаком совершенства произведений пластического искусства, сделаться не только простои комбинацией звуков, но (прежде всего) поэтическим языком, более способным, быть может, чем сама поэзия, выражать все, что выходит за обычные горизонты, все, что ускользает от анализа, все, что вибрирует в недосягаемых глубинах вечных желаний, бесчисленных предчувствий.
Именно с этой уверенностью и в этой манере я предпринял публикуемый труд, обращаясь скорее к избранным, чем к праздной толпе, рассчитывая не на успех, а на понимание небольшого числа тех, кто разумеет для искусства несколько иное назначение, чем развлекать в часы безделья, и ожидает от него нечто большее, чем бесплодное рассеяние и преходящее развлечение».
Нетрудно догадаться, что под «идеальным смыслом музыки» Лист имеет в виду программность как наиболее плодотворный и жизненный корень музыкального искусства. Он решительно отказывается видеть в музыке «простую комбинацию звуков»; музыка для него прежде всего является «своеобразным поэтическим языком», способным выразить самые сокровенные чувства и мысли человека.
Чрезвычайно важно указание Листа на то, что пьесы, вошедшие в «Альбом путешественника», далеко не исчерпывают всех его замыслов, как осуществленных, так и еще не получивших осуществления. В самом деле, в момент издания «Альбома» Листом уже были написаны многие из пьес, составивших впоследствии его знаменитый второй год странствий (Италия). Путешествие в Италию, предпринятое Листом летом 1837 года и затянувшееся на два года, не только ве отвлекло его от работы над задуманным циклом, а, напротив, еще больше стимулировало ее: итальянские впечатления как бы врастают в его замыслы, расширяют и обогащают их. Больше того, можно сказать, что именно в Италии намечается существенная перемена в отношении его к незавершенному циклу. Выкристаллизовывается новое название—«Годы странствий»; к впечатлениям природы прибавляются образы искусства; окончательно созревает мысль о том, что все виды искусства тесно связаны между собою, дополняют друг друга, как бы произрастая из одного корня.
«С каждым днем, — пишет Лист из Италии Берлиозу,— во мне все больше и больше укреплялось убеждение, что все гениальные произведения родственны между собой, но родство это скрыто. Рафаэль и Микеланджело помогли мне понять Моцарта и Бетховена; Иоанн из Пизы, Фра-Беато, Франча разъяснили мне Аллегри, Марчелло и Палестрину; Тициан и Россини — это звезды, светящие нам одним и тем же светом. Колизей и Кампо-Санто совсем не так чужды Героической симфонии и Реквиему, как это обыкновенно думают. Данте нашел себе художественный отголосок в живописи — у Орканья и Микеланджело; со временем, быть может, она найдет его и в музыке, в каком-нибудь Бетховене будущего».
О том, как глубоко был захвачен и вдохновлен этой идеей Лист, свидетельствуют не только пьесы, вошедшие со временем в первый и второй годы странствий, но и все его последующее творчество. Что бы он ни писал,—крупное или мелкое,— он неизменно стремился к органическому соединению музыки с другими искусствами или, как он сам говорил, к «обновлению музыки путем ее внутренней связи с поэзией».
Примечательно, что даже в сороковые годы, в эпоху интенсивной концертной деятельности и связанной с ней кочевой жизнью, Лист не прекращает своей упорной работы в этом направлении. Композитор издает три сонета Петрарки (в изложении для фортепиано), пишет Канцонетту Сальватора Розы, продолжает работать над фантазией-сонатой «После прочтения Данте». Он отдается по настроению то одной, то другой теме, которые затем уже вплетает в большой круг образов. Он также не раз сообщает о своем намерении вернуться х уже изданным ранее пьесам (то есть к «Альбому путешественника»).
Однако только отказ от концертной деятельности дает Листу возможность полностью отдаться своим творческим планам и, в частности, осуществить давно лелеемое превращение «Альбома путешественника» в «Годы странствий». Сразу же после переселения в Веймар и перехода к «оседлой жизни» (в 1848 году) он приступает к работе над окончательной редакцией первого года странствий. В 1853 году текст всех пьес «Швейцарии» уже готов; в 1854 году Лист вносят в него небольшие исправления и улучшения и наконец в 1855 году издает отдельным томом. Окончательное заглавие тома гласят: «Годы странствий. Цикл сочинений для фортепиано. Первый год. Швейцария». В том входят следующие пьесы: 1. «Часовня Вильгельма Телля» (часовня, воздвигнутая в честь Вильгельма Телля на берегу Фирвальдпггетского озера на той самой скале, на которую Телль по преданию выпрыгнул во время бури из лодки австрийского наместника Гесслера; на заглавном листе оригинального издания вместе с рисунком часовни помещен эпиграф «Одни за всех, все за одного» — девиз швейцарских кантонов в борьбе за национальное освобождение). 2. «На Валленштадтском озере» (с эпиграфом из поэмы Байрона «Паломничество Чайльд Гарольда», где Байрон дает характеристику чувств человека, соприкоснувшегося' после «житейского водоворота» с чистотой и спокойствием горного озера). 3. «Пастораль» (в основе ее лежит народная швейцарская пастушеская песня). 4. «У родника» (с эпиграфом из Шиллера, выражающим общую идею произведения — связь плещущего серебристой влагой источника с внутренним миром человека). 5. «Гроза» (с эпиграфом из «Чайльд Гарольда», где Байрон уподобляет бури природы бурным чувствам, кипящим в груди человека). 6. «Долина Обермана» (с эпиграфами из романа Э. Сеианкура «Оберман» и из «Чайльд Гарольда», подчеркивающими сложность изображаемого героя, который причудливо соединяет кипение молодых сил с охлаждением к жизни). 7. «Эклога» (эпиграф из «Паломничества Чайльд Гарольда» раскрывает идею произведения: изображение пробуждающегося дня в горах после ночной грозы).. 8. «Тоска по родине» (использовав здесь подлинные швейцарские народные песни, Лист предпосылает пьесе эпиграф из «Обермана», где дастся их характеристика в романтическом плане). 9. «Женевские колокола, ноктюрн» (один из двух эпиграфов на титульном листе автографа не имеет ссылки на источник, второй взят из 72-й строфы «Чайльд Гарольда», в которой Байрон образно излагает пантеистический взгляд на мир).
Издание блестяще оформлено; заглавный лист каждой пьесы, помимо эпиграфа, содержит рисунок, специально выполненный по заказу издательства художником Кречмером.
Уже само новое заглавие цикла, несомненно, имеет глубокий смысл и отражает известный сдвиг в мировоззрении Листа. Это уже не «Альбом путешественника», не зарисовки, порою беглые, тех или иных впечатлений, красот природы и т. п. Это — «Годы странствий», уже не только фиксация былого, но и думы о былом, то есть то, что действительно было, что Лист видел и пережил, и в то же время размышление о пережитом, изображение событий, впечатлений сквозь призму возвышенною сознания художника. Можно сказать, что это—странствия в смысле своеобразного «паломничества», «пилигримства», о чем, кстати, свидетельствует и буквальный перевод слов «Annees de Рсlerinage» («Годы паломничества»). Не «Годы странствий» Гете (как это может показаться с первого взгляда) послужили прототипом для пьес Листа, а «Паломничество Чайльд Гарольда» Байрона. Не случайно почти все эпиграфы к пьесам первого года странствия заимствованы из этой поэмы Байрона: «паломничество» музыканта было тесно связано с «паломничеством» поэта. В сущности, «Швейцария» Листа — это своеобразный музыкальный комментарий к третьей песне «Чайльд Гарольда», посвященной, как известно, Швейцарии. Даже те пьесы, которые, как, например, «Долина Обермана», возникли из других поэтических источников (Сенанкур), Лист пытается переосмыслить в байроиовсхом духе. Не случайно также и то, что Лист не склонен изображать картины внешнего мира в натуралистическом аспекте: он стремится, как и Байрон, найти в этих картинах точки соприкосновения с внутренним миром человека. По мнению Листа, самый последний ученик живописи ландшафтов при помощи нескольких штрихов мела передаст более верно какой-нибудь вид, пейзаж, чем музыкант, оперирующий всеми вспомогательными средствами самого совершенного инструмента или оркестра; но коль скоро эти вещи вступают в соприкосновение с духовным миром, с чувствами и мыслями, они сразу же приобретают близкое родство с музыкой.
В «Годах странствий» Лист прежде всего стремится достичь полного соответствия музыки с программой; все ненужное им снимается, единство поэтического и музыкального как бы становится наглядным, ощутимым; музыка передает не только общее настроение, но и все частности картины. В природе все просто, правдиво, неподдельно. И описание природы музыкальными средствами сделано у Листа правдиво, реалистично, лаконично, до предела приближено к точности. Лист отказывается от излишних звуковых нагромождений; он достигает законченности формы и отшлифовки деталей, тонкости, красочности и совершенства звуковых построений. Он упрощает и облегчает фактуру произведений, делает ее максимально скупой, ясной и прозрачной (сравните, например, тяжелую и вязкую фактуру «У родника» в «Альбоме путешественника» с легкой, прозрачной фактурой «У родника» в «Годах странствий» или явно перегруженную фактуру «Часовни Вильгельма Телля» в «Альбоме путешественника» с компактной фактурой «Часовни Вильгельма Телля» из «Годов странствии»). От излишней расточительности и пышности в средствах выражения он приходит к экономии технического материала. Он использует до предела таящиеся в этом материале возможности. И, что всего важнее, он уже не расходует технических средств больше, чем того требует выражение поэтического чувства, больше, чем это диктуется соображениями образно-колористического порядка. Он экономит не только ради удобства, но прежде всего для того, чтобы ярче выявить содержание произведений, чтобы достичь поэтического, красочного разнообразия. «Мне кажется, — не без гордости пишет он своему учителю К. Черни, — что я наконец-то достиг той точки, где стиль адекватен музыкальной мысли». Эти слова относятся не только к Первому году странствий, но и ко всему тому, что писал Лист в 50-е годы (окончательная редакция этюдов, концерты, соната си минор и др.). Относятся они я ко Второму году странствий, работу над которым Лист закончил в 1857 году. Уже в следующем (1858) году «Второй год странствий» вышел из печати в виде отдельного тома под следующим заглавием: «Годы странствий. Цикл сочинений для фортепиано. Второй год. Италия». Том содержал следующие пьесы: 1. «Обручение» (по знаменитой картине Рафаэля, находящейся в Миланской галерее; на титульном листе оригинального издания, по желанию Листа, помещена репродукция этой картины, изображающей бракосочетание Иосифа и Марии). 2. «Мыслитель» (вдохновлен одной из статуй Микеланджело, находящейся в гробнице Медичи во Флоренции; на титульном листе, помимо репродукции, напечатан поэтический эпиграф — слова, помещенные Мнкеланджело на пьедестале одной из своих аллегорических фигур). 3. «Канцонетта Сальватора Розы» (о основе лежит подлинная песня Сальватора Розы — выдающегося итальянского художника, поэта и музыканта XVII века, — слова которой как бы подчеркивают светлый и ясный характер пьесы). 4. «Сонет Петрарки № 47». 5. «Сонет Петрарки № 104». 6. «Сонет Петрарки № 123» (во многих изданиях в качестве поэтического предуведомления приводятся соответствующие сонеты Петрарки). 7. «После чтения Данте, фантазия-соната» (ее мрачно-величественная музыка вдохновлена страницами «Ада» из «Божественной комедии»). Как и первый том, второй вышел в блестящем оформлении; каждый заглавный лист содержал рисунок, выполненный по заказу издательства художником Кречмером.
Лист на этот раз решил предъявить художнику определенные требования: он откровенно высказал свое мнение о том, какие рисунки он хотел бы видеть на заглавных листах пьес второго тома.
Забота Листа о соответствующем оформлении «Годов странствий», конечно, не была случайной. Помещая на титульных листах эпиграфы (а также рисунка) к отдельным пьесам цикла, Лист как бы стремился заинтересовать исполнителя и слушателя идеями, из которых выросло произведение. Подобное отношение к оформлению издания свидетельствует о той, сколь внимательно относился Лист к выявлению своих программных замыслов и сколь настойчив был он в стремлении расширить поэтически-живописные ассоциации, связанные с его произведениями.
Издав в 1858 году второй том «Годов странствий». Лист отнюдь не перестал думать о продолжении цикла. Все новые и новые замыслы возникают в его голове. В 1859 году он приступает к работе над окончательным текстом дополнительного цикла пьес под названием «Венеция и Неаполь». Из несовершенной первоначальной редакции (созданной еще в 1840-х годах) выкристаллизовывается истинный шедевр пианистического искусства. В 1861 году окончательная редакция «Венеции и Неаполя» выходит из печати под заглавием: «Венеция и Неаполь». Добавление ко второму тому «Годов странствий». В эту редакцию входят следующие пьесы: 1. «Гондольера» (главная тема пьесы обозначена Листом как «Блондинка в гондоле. Песня Перукини»; по-видимому, она была заимствована Листом в одном из сборников песен и ариетт композитора Джиованни Баггиста Перукини, но это, в сущности, народная венецианская песня, обработанная Бетховеном еще в 1810 году для голоса в сопровождении фортепиано, скрипки и виолончели). 2. «Канцона» (в качестве главной темы Лист использовал песню гондольера «Никакой печаля» из «Отелло» Россини), 3. «Тарантелла» (в качестве музыкального материала Лист использовал неаполитанские тарантеллы, записанные, по-видимому, им самим во время пребывания в Италии; в
средней части звучит неаполитанская песня, заимствованная; по всей вероятности, у популярного композитора Гильома Луи Котро).
1861 год был переломным в жизни Листа. В августе Лист покидает Веймар, и с тех пор жизнь его (которую он сам определяет, как «последовательное и настойчивое продолжение и завершение работы») проходит то в Риме, то в Будапеште, то периодами снова в Веймаре. В его мировоззрении также происходят серьезные сдвиги. Глубоко разочарованный в «печальной действительности», не удовлетворенный ни художественной, ни общественной деятельностью в Веймаре, он все чаще попадает во власть пессимистических настроений. Все это, естественно, не могло не отразиться на его дальнейшей работе над циклом. «Странствия» художника продолжаются; по-прежнему картины природы и произведения искусства волнуют его воображение; но все образы его словно подернуты дымкой какого-то нарастающего религиозного смирения. Да и сам выбор тем свидетельствует об этой эволюции художника. Так, в 1867 году он пишет похоронный марш, который является откликом на смерть императора Мексики Максимилиана I; в 1872 году создает «Sunt lacrymac гегига» — пьесу «в венгерском стиле», проникнутую безрадостными настроениями; в 1877 году сочиняет две тренодии («У кипарисов виллы д'Эсте») и «Angelus|»; не позднее этого времени он пишет также «Фонтаны виллы д'Эсте» в *Sursum cordan — пьесу религиозно-экстатического характера. В 1883 году он издает
§все эти пьесы в одном томе как третий год странствий. Окончательное название тома: «Годы странствий. (Цикл сочинений для фортепиано). Третий год».
Содержание и порядок расположения пьес в томе: 1. «Апgelusl Молитва ангелам-хранителям». 2. «У кипарисов виллы д'Эсте, Тренодии». 3. «У кипарисов виллы д'Эсте, Тренодии». (Лист не случайно одинаково озаглавил две различные по музыкальному материалу пьесы; они имеют общую программную подоснову, возникли одновременно и несут на себе печать скорбного элегического настроения). 4. «Фонтаны виллы д'Эсте». 5. «Sunt lacrymae rerum, в венгерском стиле». 6. «Похоронный марш». 7. «Sursum согdа» («Ввысь сердца»). На заглавном листе первой пьесы изображена картина художника П. В, Жуковского, на заглавных листах второй и третьей пьес помещен рисунок, изображающий кипарисы виллы д'Эсте. Ставя во всех этих пьесах перед собою несколько иные цели, чем в пьесах первого и второго года странствий, Лист изменил и форму изложения, свой пианистический стиль. Красочный элемент, игравший у него и дотоле значительную роль, начинает входить в его произведения как нечто первостепенное; то, что, казалось, было скреплено я сцементировано крепким составом, растворяется в туманно-расплывчатом фортепианном колорите. Если раньше пианистический стиль Листа поражал своей стихийной силой, монументальностью, яркостью красок, резкими контрастами, то теперь он становится сдержанным, утонченным. Внимание Листа все больше и больше переключается с динамических элементов па красочные. Нет ясной я четкой формы, как раньше, подчас неожиданно начало я неопределенен конец. Нередко вместо полнозвучных, определенных по контурам аккордов и пассажей Лист создает неясные вибрирующие звуковые построения, которые, как, например, в «Фонтанах виллы д'Эсте», придают музыке какой-то завуалированный характер, оттенок мерцания и трепета. Tax в цикле «Годы странствий», сочинявшемся почти на протяжении всей сознательной жизни Листа, находит отражение эволюция художника от пламенных сенсимонистских увлечений до религиозного смирения, его взлеты и падения, его надежды я разочарования и вместе с тем эволюция его пианистического стиля.
По комментариям Я. Милыштейна к изданию цикла «Годы странствий». Музгиз, 1959 г.

Лазарь Берман родился в 1930 году в Ленинграде. Семи лет он был направлен на смотр юных дарований в Москву. В программу первого выступления пианиста входили произведения Шопена и Моцарта, две мазурки собственного сочинения.
С 1939 года Л. Берман учится в Москве в Центральной музыкальной школе, в классе профессора А. Б. Гольденвейзера, у которого в дальнейшем оканчивает Московскую консерваторию.
В 1951 году студент Л. Берман участвует в конкурсе Международного фестиваля молодежи и студентов в Берлине, где занимает первое место и удостаивается звания лауреата.
1956 год привес Лазарю Берману новые победы: на Международном конкурсе имени королевы Елизаветы в Брюсселе и на сложнейшем конкурсе пианистов памяти Ф. Листа в Будапеште.
Одна из бельгийских газет писала о Л. Бермане: «...Это исключительный темперамент и зрелость, его техника и выдержка сочетаются с тонкостью чувств. Все это ставит его на уровень редких пианистов нашего времени».


Авторы:
Лазарь БерманФеренц Лист

Берман Лазарь - Лист: Годы странствий (4LP box)

Оставьте отзыв об издании
Имя
Отзыв
Код

Рекомендации: