Соломенные Еноты
"Остров-Крепость (лимитированное издание)"

1. Япония
2. Телеграфист
3. Остров-крепость
4. Песня против сна
5. Родина-сеть
6. Мама для мамонтёнка
7. Враг своего народа
8. Поезд Актюбинск-Москва
9. Ганс Чампурсин
10. Крест на доверии
11. Счастье

+Синглы
12. Геральдический лев
13. Мёртвые пчёлы
14. Каштаны
15. Белая олениха
16. Весна в Сиаме

Подарочное издание, шестиполосный диджипак, 32-страничный буклет, ограниченный нумерованный тираж 200 экз, другая накатка на диске.
С.Е.'97: Б.У., Арина, Марципан, Ермен Анти, Борян, Экзич.

Борис Усов — тексты, вокал;
Арина Строганова — музыка (кроме 8, 9), гитара, вокал;
Марципан - бас;
Ермен Анти - барабаны (1-11, 15, 16);
Борис Покидько - барабаны (12-14), бас (16);
Экзич - музыка (8, 9), гитара (9, 13, 14).

Бонус - синглы того же времени.

Запись произведена 3, 4, 5 декабря 1997 г. совместными усилиями студий Лунокот-рекордс, АДА-records и КММ-records,

Реставрация и мастеринг — Евгений Гапеев, ноябрь 2015 г.

Дизайн и вёрстка - Евгения Ставицкая.
Рисунок на обложке - Борис Белокуров.
Подготовка издания - Анастасия Белокурова.

Дата выхода — 12.05.2020.

"Остров-крепость" - это, пожалуй, самый энергичный и законченный, зрелый в своей "драйвовости" альбом "Енотов", на котором добрую половину составляют песни, привычно называемые в панк-журналистике "боевиками". Во многом это достигается благодаря "актюбинскому вторжению" (на альбоме оно документально зафиксировано в песне "Поезд Актюбинск-Москва") - установление контактов с казахстанскими музыкантами стало, увы, последней подпиткой формейшена извне, и ситуативно присоединившиеся к "СЕ" Ермен Анти и Марципан, вкупе с Экзичем, пока ещё находящимся в обойме (в "Гансе Чампурсине" он выдал гитарную партию потрясающей красоты), подняли качество чисто музыкальной составляющей на новый уровень - беспрецедентная тщательность при сохранении прежнего подхода.
И в то же время не будет большим преувеличением сказать, что именно из "Острова-крепости" постепенно выйдут совершенно новые "Еноты" позднего периода, где бесшабашность заменяется мудростью, а "родниковый драйв" - грустной нежностью. "Мама для мамонтёнка" по такой логике выступает пролегоменом к "Заповеднику", да и вообще влияние Арины как мелодиста и бэк-вокалистки на этом альбоме возрастает. Россия 1997 года - это апогей и одновременно начала конца ельцинизма. Недаром заглавная песня, смысловой центр альбома начинается со строк "Я никогда не видел на улицах столько счастливых людей" - мог ли такое сказать Усов в 1993 или 1995 году? "Остров-крепость" - это всё та же конфронтация по отношению к миру, но мир, кажется, впервые больше не "умирает у нас на глазах", и ко всегдашнему яркому описанию "буржуйской жизни" в текстах этого периода начинает примешиваться какая-то даже снисходительность. Перекрёсток украшен именно "нарядным" ментом и, кажется, впервые героем в системе координат Усова становится пресловутый обыватель, который вспоминает всё и едет в Берлин вызволять своего друга-слона - показательный поворот. На "Острове-крепости" резко убавляется градус постсоветской ностальгии - это фиксация новой реальности, когда "перестройка не проканала", "империя зла почти умерла" и в воздухе впервые со времён собственно перестройки снова витает вопрос "а может быть я - середняк", который вся Россия робко задаёт сама себе. Усов проницательно отмечает это в "Каштанах" - неожиданность строки "теперь на новом витке здесь новый застой" к настоящему времени выцвела, риторика об этом "новом застое" за нулевые и десятые стала общим местом, но именно в 1997 году об актуальном времени говорили как угодно, только не так. Усов улавливает пустой оптимизм, ощущение того, что "город построен для нас" и брезгливо парирует, выявляя его бессмысленность и поверхностность - "наши морды как иконостас", "неоновый воздух от безделия бесится". Такой профетизм, способность распознать этот "новый застой", это недолгое мнимое улучшение перед окончательным обрушением следующих трёх лет, в очередной раз свидетельствует об истинно поэтическом даре лидера "Енотов".
"Остров-крепость" - один из немногих альбомов, где Усов поворачивается к миру лицом. Вся работа пронизана чувством не эскапизма, но самодостаточности, на что делается особый акцент - хорош тот, "кто спокойно живёт, кто общается с Богом", но мы манифестируем другой путь. Наиболее ярко это иллюстриует открывающая альбом песня о Японии - Усов не заигрывает с японским антуражем, иносказательно объясняя то, что происходит вокруг него, он высвечивает посреди техногенного рая, построенного "меланхоликами-воркахоликами", детей, что "в злого Бэтмена играют в грязи", и простого японского паренька, "маленького человека", который всерьёз озабочен тем, что его не берут работать в хлебопекарню. Такая проблема, мучающая любого другого усовского персонажа, была бы в глазах автора непростительным примитивизмом, но только не в этом случае. Возможно, ключ к альбому - это припев в "Родине-сети". На смену инерции тюменской программы собственноручного написания "инструкции по выживанию" методом проб и ошибок, экзистенциалистскому взгляду в лицо Родине-смерти, приходит нечто совсем другое.
1997 год - самый неотчётливый, ускользающий и неотрефлексированный год в своём удивительном десятилетии. Все помнят, что в 1996 году Ельцина выбрали на новый срок, а в 1998 году грянул дефолт, но 1997 год не помнит почти никто. Тем не менее, хотя бы то обстоятельство, что именно тогда на экраны вышли "Страна глухих" и первый "Брат", говорит о многом - а уж вдвойне события в мире кино важны в синефильском контексте группы "Соломенные Еноты". "Остров-крепость" - это альбом о межеумочности, промежуточности, шатком лживом равновесии - как в большом внешнем мире от Японии до ельцинской России, так и в "государстве в государстве" формейшена, чья история идёт с "большой историей" рука об руку.
Даниил Киберев, музыка, которая.