|
|
Издательство: Мирумир, 2013 Вес: 260 г.
Красный винил, иллюстрированный внутренний конверт. Производство — Чехия.
Сторона А
1. Двойное видение
2. Лилия небес
3. Верблюды
4. Резиновый след
5. Мост вздохов (Прелюдия)
6. Мост вздохов (Фуга)
Сторона Б
7. Радиомания
8. Бамбалео
9. Бамбасита
10. Пять четвертей
11. Биг бит
12. Зелло
13. Фантазм
Музыка Александра Ситковецкого
Александр Ситковецкий – акуст. и э/гитары, аранжировка, продюсер;
Иван Евдокимов – клавишные;
Сергей Рылеев – бас, программирование;
Алексей Николаев – барабаны, finger snaps (2);
Юрий Генбачев – перкуссия (2, 3, 4, 9);
Юлия Урман – виолончель (6, 10);
Пётр Подгородецкий — фортепианная аранжировка (6);
Сергей Кудрявцев — флейта (13);
Юлик Орлов — скрипка (13).
Владимир Матецкий – концепт альбома
Причёска – Александр Петров
Менеджмент – Александр Лаут
Инженеры миксинга – Иван Евдокимов, Сергей Рылеев при участии Александра Ситковецкого
Особая благодарность за помощь в осуществлении этого проекта – Юрию Гутину, Александру Лауту, Игорю Замараеву, Юрию Жемулючкину, Михаилу Гроцкому
Звукорежиссёры Иван Евдокимов, Сергей Рылеев
Фото Юрия Грехова
Записано и сведено в студии МДМ
Оформление — Данил Масловский
Исходное оформление, 1991 – Валерия Ковригина
Трехмерная эмуляция исходной обложки LP – Артём Половченя
Ансамбль АВТОГРАФ — "Зелло"
А60 00765 004. Редактор О. Глушкова
Это авторский диск Ситковецкого. Можно сказать, почти сольный — гитара тут, безусловно, доминирует, это "главный герой" повествования, три прочих голоса играют вспомогательную, обрамляюще-декоративную роль. Музыка радостно-торжественная, патетическая, либо внутренне сосредоточенная, порой немного лукавая. Почти без хроматики, на простых трезвучиях, с опеваниями и мелизмами, вкраплениями имитационной полифонии (фуга в "Мосте Вздохов"), барочными каденциями, даже имитациями (СВИНГЛ СИНГЕРС). Стилистически, разумеется, это был бы старый добрый арт-рок... Если бы не присутствие в диске и совсем иного — то хард-рокового "прессинга" ("Радиомания", начало "Фантазма"), то "ориентализма" ("Верблюды"), то монотонно-напряженного "латин-рока" ("Резиновый След" даже интонационно близок к "Абраксасу" раннего Сантаны) либо кубино-бразильской эстрады ("Бамбасита"), наконец — итальянского диско-шлягерка ("Биг-Бит"). То есть — эклектика, как принцип, все и вся, набор всемирного "популяра", хотя базой любой такой мозаики у Ситковецкого всегда является стилистика XVIII века, причем скорее не в ее виртуозных, а в певуче-ариозных, кантиленных аспектах. Это тип трансформировавшейся из рока легкой инструментальной музыки. Именно инструментальной — хотя несколько композиций из пластинки, будучи снабженными соответствующими текстами, мгновенно стали бы песенными шлягерами. Однако Ситковецкий принципиально предпочитает инструментальную версию — чем, впрочем, и выдает себя: слушательской массе всегда ближе песня.
Диск ровный, музыкально впечатляющий, записан тщательно. Впрочем, обо всем этом и еще о многом другом вы узнаете из следующего ниже интервью с его автором-исполнителем.
Аркадий Петров: Саша, — а не проще было бы мелодическую линию в вашей пластинке попросту подтекстовать и спеть?.. Ведь пять-шесть композиций здесь явные песни.
Александр Ситковецкий: Я знаю это... Я от них иду — но петь не могу, и голосом является мой инструмент. Эта пластинка для меня вообще пробный шар. Я знаю, что инструментальная музыка, инструментальная интонация как таковая мало кому в этой стране интересна, что большие тиражи в СССР исключены. Но мне это близко. И быть может, кого-то все же удастся расшевелить. Пожалуй, единственное удачное будущее этих пьес — стать оформительской музыкой, попасть "в заставки"...
А. П.: У вас уже были симпатичные работы такого рода — "Пристегните Ремни Безопасности", "Время, Вперед"...
А. С.: За последние годы я вместе с АВТОГРАФОМ много времени провел в Соединенных Штатах и многому научился. У американцев принято добиваться совершенства ("перфекшн"). Впрочем, для меня содержание всегда было выше формы: если в каком-то эпизоде есть искренность, теплота, но один пассаж окажется чуть смазанным — плевал я на эти мелкие ошибки. На записи я добиваюсь максимального выявления человеческого начала, сердечности. На живом концерте эмоционально "раскрыться" гораздо проще — играешь для публики, а тут перед тобой микрофон, и где-то далеко за стеклом, в другом помещении — звукорежиссер. Достигнуть "живого звука" тут гораздо сложнее. Но если такое получается — это счастье...
А. П.: Где происходила запись и кто ваши музыканты?
А. С.: В студии Игоря Замараева — она существует при Московском Дворце молодежи. Студия очень известная среди музыкантов ... Но, как бы поточнее выразиться — немного снобистская, весьма разборчивая в выборе клиентуры. Да и вообще это не просто студия, а скорее клуб, куда приходят пообщаться, узнать новости, посмотреть и послушать, кто и как пишется. Поболтать, выпить кофе... Тем более что и сам Дворец молодежи к этому весьма располагает.
На этой студии АВТОГРАФ уже записал один альбом — "Каменный Край". Наш первый в стране компакт-диск...
Наметки пластинки "Зелло" я делал еще в Америке, в 1989 году. Потом пришел к Игорю и сказал, что у меня есть некая идея диска... Он в это время уезжал — и студия оказалась в моем распоряжении на целых сорок дней. Ну а что касается музыкантов, то два из них — клавишник Иван Евдокимов и басист Сергей Рылеев — это работники студии, звукорежиссеры и одновременно профессиональные исполнители. На ударных играл ветеран советского рока, мой старый коллега и товарищ Алексей Николаев (в прошлом — барабанщик группы ПОЮЩИЕ СЕРДЦА). В американском шоу-бизнесе есть малоизвестный у нас термин "мотивированность" (увлеченность чем-то, уход в дело). Так вот, Леша полностью "мотивирован", для него студийные барабаны — цель жизни.
А. П.: А свои ребята из АВТОГРАФА?
А. С.: Работают прекрасно. Но я хотел переключиться... Ведь одиннадцать лет вместе, знакомы друг другу до печенок. Мы не свободны друг от друга... А с этой новой компанией появились как бы иные пересечения. Правда, на "притирку" ушел почти месяц.
А. П.: Как проходило сведение записанного материала?
А. С.: Признаюсь, что на самом первом этапе я просто выгонял всех из студии и сам садился за пульт. Я создавал концепцию сведения: как будут звучать инструменты, в каком объеме. Приблизительный баланс — где барабаны превалируют, а где они далеко... То есть я создавал набросок сведения, черновой план. Это какая-то радостная и щемящая работа. Все записано, но из этого материала можно создать вещи прямо противоположные. Сведение — это прежде всего создание объемов и пропорций. Сколько нужно реверберации... Можно получить эффект горного эхо, а можно — камерное звучание. Все объемы семплированы — для сведения мне привезли из-за границы дорогие, сложные устройства (а потом увезли).
Придумав черновой план, я уходил, и за микшеры садились Евдокимов и Рылеев. Я ведь не профессионал в звукорежиссуре. Ребята же доводили все до полной кондиции, отсекая ненужные шумы, следя, чтобы одна реверберация не накладывалась на другую.
Когда все было готово, мы работали втроем, создавая итоговые версии. Не получалось — отбрасывали и делали новые. Раз, два, три, пять, восемь раз... Не выходило сегодня — работали завтра. У меня было великое преимущество перед большинством наших музыкантов — я мог работать ровно столько, сколько хотел. Вообще, наш уровень в поп-музыке значительно ниже зарубежного — это объективно! — и пока компенсировать недостаток мастерства можно лишь временем в студии — чего обычно лишены наши музыканты.
А. П.: Саша, главный "герой" вашего диска — гитара. Какие приемы вы применяли, чтобы передать их кантиленность, ариозность?
А. С.: Чтобы гитара пела, говорила, плакала, чтобы даже выла, если нужно, или стонала, — есть единственный способ, полученный еще в конце пятидесятых годов таким великим человеком как Джим Маршалл. Он открыл, что когда электролампа в усилителе вводится в несвойственный ей режим перегрузки, когда на нее подается больше, чем с нее берется, то она начинает искажать вводимый в нее сигнал, в данном случае звук. Но делает она это мягко, грациозно, красиво — этот "искаженный" звук стал в поп-музыке синонимом прекрасного, как бы античной нормой красоты. Этим способом пользовался Джими Хендрикс и многие другие гитаристы. Многие зарубежные фирмы заработали на транзисторной технике массу денег, а потом прогорели. Сейчас на глазах происходит ренессанс ламповых усилителей, все вернулось к тем же "маршаллам", к родной, живой лампе. Я считаю, что ничего более отзывчивого на теплоту пальцев пока нет...
Но, конечно, сам инструмент — это особый разговор. В "Зелло" использованы четырнадцать гитар. Каких фирм? Вы знаете, в большинстве своем это "самоделки". Мне их собирали мои друзья, довольно известные американские гитаристы. Тут было лучшее от каждой фирмы. Скажем, у одной из них особенно удались грифы — из палисандра, с накладкой из черного дерева. А корпус менее удачен. У другой, напротив, лучше получаются корпуса и колки. Звукосниматель же лучше взять у третьей фирмы. Вот на таких "сборных" моделях играет сейчас большинство гитаристов на Западе.
Пользовался я и традиционными гитарами. Так, в пьесе "Биг-Бит" играю на "Стратокастере". Знаменитый инструмент. Это как для пианиста "Стенвей"... В "Мосте Вздохов" — на акустической гитаре с нейлоновыми струнами, в "Бамбалео" и "Бамбасите" — с металлическими. Я не хочу хвастаться количеством инструментов — просто каждый из них имеет свой неповторимый голос, который ничем не заменить...
Материал подготовил Аркадий ПЕТРОВ, "Мелодия" №03-04, июль-декабрь 1991
Портал Репродуктор Обретение альбома “Зелло” Александра Ситковецкого:
Феномен «потерянного альбома» имеет в каждом случае конкретные причины и объяснения, но никогда эта причина не была столь экстравагантна, как в случае с первым сольным альбомом лидера легендарного «Автографа», гитариста Александра Ситковецкого – «Зелло» (1991). Достаточно увидеть год первоначального издания альбома – и всё станет понятно: заслуженному успеху «Зелло» помешали вовсе не перемены в музыкальном климате, но крах советской Империи и сопутствовавшие этому события. Понятно, что слушателю, посещавшему сей мир в его минуты роковые, было не до музыки – даже если эта музыка являлась инструментальным роком высочайшего уровня. Да что говорить – на сегодняшний момент немало лиц, причисляющих себя к меломанам, понятия не имеют о существовании в нашей рок-истории «Зелло»…
История «Зелло» началась после ухода «Автографа» в творческий отпуск в феврале 1990 года – так уж получилось, что у Александра за последние несколько лет большей частью интернационального существования группы набралось немало музыкального материала, который не нашел отражения в позднем творчестве «Автографа». Демо-ленты к альбому были записаны в марте-мае 1990 года на домашней студии гитариста, а затем в студии Московского Дворца молодежи – там же, где весной 1989 года записывался альбом «Автографа» «Каменный край» – началась серьезная работа над материалом.
В записи альбома приняли участие мониторный инженер «Автографа» Сергей Рылеев, успешно дебютировавший здесь в роли бас-гитариста, клавишник и программист Иван Евдокимов, активно помогавший «Автографу» в записи «Каменного края» и барабанщик Алексей Николаев из группы «Родмир». Желая создать как можно более богато звучащий альбом, Александр привлек к студийной работе массу гостей, в том числе перкуссиониста «Аллегро» Юрия Генбачёва и клавишника «Машины времени» Петра Подгородецкого в качестве аранжировщика.
Результатом этой работы стал очень свежий по звучанию инструментальный альбом, сочетающий привычную по тем временам прог-роковую помпезность классического «Автографа» с современно звучащими гитарными построениями в духе Джо Сатриани и Стива Хоу. При этом разнообразие материала оказалось скреплено ясными и понятными
Мелодиями – неудивительно, что пьеса «Мост вздохов (фуга)» до сих пор иногда мелькает на радио в роли джингла. Но в целом «Зелло» оказался классическим «потерянным альбомом» – момент его первого издания оказался неудачным с политической точки зрения, в 90-е вся профессиональная отечественная рок-музыка была предана анафеме, а CD-переиздание 2005 года не блистало ни звучанием, ни новым дизайном.
Но для всякого «потерянного альбома» рано или поздно наступает миг второго рождения – настал он и для «Зелло». Совместные усилия Александра Ситковецкого и компании «Мирумир» обратились в настоящее «исследовательское» виниловое переиздание «Зелло», и не только потому, что сюда попала композиция «Фантазм», ранее выходившая только в облике бонус-трека на CD. Самое главное – материал «Зелло» оказался подвергнут глубокому ремастерингу под личным контролем Александра Ситковецкого в известнейшей стокгольмской мастеринг-студии Cutting Room.
Полностью восстановили и оформление альбома: утерянный в дебрях «Мелодии» исходный слайд лицевой стороны обложки перерисован с применением современных графических 3D-технологий, плюс альбом комплектуется вкладкой с никогда ранее не публиковавшимися фотографиями из личного архива Александра Ситковецкого. В таком облике «Зелло» уже не воспринимается «потерянным альбомом», а занимает свое достойное место на Олимпе отечественной профессиональной рок-музыки.
Авторы:
 |
Оставьте отзыв об издании
| |
Рекомендации:
|
